Мировое сообщество внимательно следит за работой модуля «Филы» на поверхности кометы Чурюмова-Герасименко. Специалисты Европейского космического агентства (ЕКА) получили с зонда уже десятки фотографий.

Между тем о комете сегодня известно намного больше, чем об открывших ее ученых Климе Чурюмове и Светлане Герасименко.

Светлана Герасименко – советский и таджикистанский астрофизик, первооткрывательница кометы Чурюмова-Герасименко родилась на Украине в 1945 году. После окончания Киевского университета и поступления в аспирантуру молодой астрофизик вместе со своим коллегой Климом Чурюмовым в 1969 году отправилась в экспедицию в Алма-Ату для наблюдения за кометами.

В 1973 году по приглашению Института астрофизики Таджикистана она переехала в Душанбе, где работает и сейчас.

69-летняя Светлана Герасименко рассказала корреспонденту Русской службы Би-би-си Аноре Саркоровой о смысле жизни, о Боге и о том, что известная сегодня во всем мире комета под названием Чурюмова-Герасименко была открыта совершенно случайно.

Би-би-си: В 1969 году вы вели активное наблюдение за другой кометой - Комас-Сола, а в итоге открыли новый космический объект.

С.Г.: Я училась на первом курсе аспирантуры Киевского университета. Поскольку наблюдательная база на нашей кафедре астрономии не подходила для наблюдения уже известных комет, мы отправились с Климом Чурюмовым в астрофизический институт в Алма-Ате.

Мы делали снимки этих комет для определения их точного расположения и орбит. И во время съемок кометы Комас-Сола одна из пластинок вышла с браком. В центре снимка виднелось недопроявленное пятно, менее плотный фон, а недалеко от этого пятна кометоподобный объект. Я была уверена, что это снимок Комас-Сола. Оставлять этот снимок с небольшим браком я не думала, потому что совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь узнал о допущенном мной браке в работе. Но потом решила оставить.

Спустя несколько месяцев уже в Киеве во время просмотра, анализа и подготовки измерения пластинок, в том числе и на бракованном снимке, выяснилось, что комета, которую я отметила, - это не комета Комас-Сола, которую я должна была снимать.

Свои данные мы отправили в Международное бюро астрономических телеграмм, которое вскоре подтвердило открытие новой кометы. Я срочно вылетела в Алма-Ату для дополнительных измерений, которые показали, что действительно открыт новый космический объект.

Как говорится, новичкам везет. В те времена кометы назывались в честь первых трех ее первооткрывателей, приславших телеграммы об этом.

Советские астрономы в те времена очень редко открывали новые кометы. Астрофизические институты не занимались специально поиском новых космических объектов. Это занимало много времени, поэтому дополнительных средств на подобные наблюдения не выделяли. Кометы в основном открывались любителями. Вот так совершенно неожиданно и случайно была открыта комета Чурюмова-Герасименко.

Би-би-си: Получается, что комета была открыта вами в вашу первую командировку, в первый выезд и это было самое начало вашей работы. Наверное, сложно передать словами ту радость, которую вы испытали?

С.Г.: Радовались все. Вдвойне радостно, когда ничего подобного не ожидаешь. Потом я узнала, что оказывается, в одной из обсерваторий за полтора месяца до нашего открытия фотографировали этот же участок неба, но пропустили комету, ее не увидели. Ведь ее могли раньше нас открыть, но, видимо, нам было суждено стать первооткрывателями.

Би-би-си: Расскажите о себе. Почему увлеклись астрономией?

С.Г.: Я родилась в пригороде Киева, в поселке Барышевка в семье потомственных учителей. Нас было трое детей – две сестры и брат. Сестра пошла по стопам родителей и стала учителем, а брат – известный на Украине хирург-ортопед. Я решила, что преподавателем не буду никогда, потому что видела, какой это тяжелый учительский труд. Какие нервы железные нужны. Решила поступить на физфак, на ядерную физику, она тогда пользовалась огромной популярностью. Но не прошла медкомиссию, из-за проблем с давлением. Требования к абитуриентам были такие, как будто набирали не физиков-ядерщиков, а космонавтов. Думала недолго и поступила на факультет астрономии. Мне всегда очень нравилось смотреть на небо. И я ни на минуту никогда о своем выборе не пожалела. Я не представляю людей, которым не нравится смотреть на небо, особенно ночное. Наверное, если есть такие, они просто не хотят поднять глаза. Проведите хотя бы одну ночь, созерцая небо, и вы почувствуете, что значит небо, космос, астрономия.

Би-би-си: Вы провели большую часть своей жизни в обсерватории и жили рядом с ней?

С.Г.: В Душанбе я живу последние 10 лет, а до этого я жила в обсерватории, которая расположена в поселке Шарора Гиссарского района Таджикистана. Если бы не гражданская война в стране [1992-1997 - ред.], конечно, все бы мы там остались, там и жили. Какая красота неописуемая.

Би-би-си: Как вы попали в Таджикистан?

С.Г.: Я приехала в Таджикистан по приглашению в 1973 году. Мне было 28 лет. Приехала, не раздумывая. Я полагала, что еду на время, а получилось навсегда.

Родители пытались отговорить. Все-таки далекая страна, с которой ни у меня, ни у кого из моих родных не было ничего общего, но я ни разу не пожалела о своем решении.

В Таджикистане выросли мои дети, родились внуки. Иногда я думаю о переезде, мечтаю о домике у моря, где смогу разводить любимые цветы. Но, когда реально задумываюсь, то понимаю, что не хочу и не могу уехать. Не могу оставить дом, людей, с которыми меня связывают годы общения, работа, дружба. Здесь мой дом, мое небо, мне спокойно дома.

Би-би-си: Открытие кометы как-то изменило вашу жизнь? Сыграло какую-то особенную роль в вашей судьбе?

С.Г.: Комета стала для меня неким ребенком, а от своего ребенка ведь не ждешь, чтобы он для тебя что-нибудь сделал. Чем бы ты и он ни занимался, все равно - это твое. Все эти годы я вела наблюдение за ней.

Би-би-си: Для вас стало неожиданностью решение Европейского космического агентства, принявшего в 2004 году решение о запуске исследовательского зонда "Розетта" и отправке его к комете Чурюмова-Герасименко?

С.Г.: Да, это было большой неожиданностью, потому что поначалу планировался запуск к комете Виртанена. Однако из-за технических неполадок запуск отложили. Таким образом время запуска к Виртанену было пропущено. Это стало причиной поиска новых целей для "Розетты". Много было предложений, но выбор остановили на комете Чурюмова-Герасименко. У нее был больший коридор запуска, то есть больше времени для запуска зонда.

Меня пригласили на церемонию запуска с космодрома "Куру" в Южной Америке. Впечатления потрясающие. Ну, а потом - десять лет полета, десять лет ожидания.

При этом по дороге к комете "Розетта" сделала много хороших, качественных фотографий. И так будет продолжаться до декабря 2015 года, времени приближения к солнцу, а что будет потом с "Розеттой" - неизвестно.

Би-би-си: Вы сейчас продолжаете работать в институте астрофизики Таджикистана, пережившем непростые времена в годы гражданской войны в стране и долгие годы восстановления?

С.Г.: Сейчас активная работа в обсерватории практически не ведется. Занимаемся изучением архивных материалов. У нас есть вся необходимая техника, была даже задумка создать международную обсерваторию, поскольку в Таджикистане - один из лучших астроклиматов в мире. Мы занимаем второе место после Чили по астроклимату. Но всему помешала гражданская война. К нам боятся ехать ученые, разработчики, даже те, кто уехал из Таджикистана. Считают, что есть угроза безопасности. Мы пытаемся их переубедить, но пока нам это не очень удается. Хотя, если честно, я, например, в Москве боюсь больше, чем в Душанбе. Но видимо срабатывают стереотипы мышления, работает негативный образ страны, созданный СМИ. Отношение это предвзятое и неверное. Одно меня очень радует – в науку, в астрономию идет много молодых ученых.

Би-би-си: Сколько получает сегодня научный сотрудник?

С.Г.: Я получаю около ста долларов, а мой муж Александр Блохин – старший научный сотрудник Института сейсмологии Таджикистана зарабатывает примерно 200 долларов. Помогают нам дети.

Би-би-си: Много ли было наград, в том числе денежных, за открытие кометы?

С.Г.: Финансовой прибыли мне это открытие не принесло. Медали, имя и приглашения на различные мероприятия - вот и все. Самое приятное для меня, что мои родители очень гордились тем, что я открыла комету.

Би-би-си: В одном из своих интервью вы сказали, что не верите в астрологию. И как ученый верите в Бога.

С.Г.: Астрология интересна, но все-таки это не наука, а астрономия – это наука, реальность. Я с удовольствием рассматриваю знаки зодиака, но это интересно с художественной точки зрения.

Меня трудно назвать религиозным человеком, я глубоко верующий человек. Существует, безусловно, какая-то высшая сила. И чем больше люди познают, чем больше открытий совершают, тем больше они верят в существование этой высшей силы. И нет никаких противоречий между наукой и верой в Бога.

Би-би-си: Вы верите, что во Вселенной есть еще разумные существа, кроме нас?

С.Г.: Лично я не думаю, что мы единственные разумные существа во Вселенной. Наша жизнь уникальна, и это правда, но все-таки хочется верить, что где-то еще живут разумные существа и мы не одни. Похожих на нашу Солнечную систему во Вселенной - миллионы и миллиарды, и поэтому где-то что-то обязательно должно быть. Но вот в НЛО не верю. Часто наблюдала за небом и ни разу не встретила ни одного неопознанного объекта. Для себя сделала вывод, что всплеск сообщений об НЛО и пришельцах появляется в периоды социальных потрясений и нестабильности.

Би-би-си: Угрожает ли Земле столкновение с космическим объектом?

С.Г.: При нынешних технологиях мы можем спокойно избежать столкновения. Большую опасность представляет космический мусор - опять же не для безопасности Земли, а запускаемым спутникам и космическим станциям, но и с этим сейчас справляются. Хотя не отрицаю, что когда-то, возможно, было такое столкновение. Для Земли в ее нынешнем состоянии и при современном уровне науки не стоит беспокоиться, хотя если, конечно, все эти войны людей не уничтожат друг друга. Я не могу понять, как при таком высоком уровне развития могут идти войны. Люди должны думать совсем о другом. На небе и на земле столько проблем. Зачем друг с другом воевать?

Би-би-си: На Украине часто бываете?

С.Г.: Нет, не часто. Теперь, если и поеду, то только когда там все успокоится. Я знаю, что там происходит, и очень сильно переживаю за Украину и за ее народ. Ведь мы в Таджикистане пережили войну, и мне страшно представить, что где-то еще может идти война, что люди убивают людей. Я верю и надеюсь, что на Украине живут умные люди, которые смогут прекратить кровопролитие.

Я все-таки считаю, что роль об участии России в кризисе на Украине преувеличена. Информация искажается СМИ. Вмешательство России там совсем не такое, как это видится многим или как хотелось бы видеть. Или как преподносится СМИ. США считают себя сверхдержавой, которая должна управлять миром, но это не так. Россия стала реальным соперником. Но в Крыму люди испокон веков считали себя частью России, русскими.

Би-би-си: Какие планы у вас на будущее?

С.Г.: Буду заниматься своими повседневными делами, работой.

Би-би-си: Вы больше 40 лет прожили в Таджикистане? Есть что-то, что вас до сих пор связывает с исторической родиной, с Украиной?

С.Г.: Украинский борщ. Я украинка по отцу, полячка по маме, но осознаю себя украинкой. Я не очень люблю готовить, хотя для украинок это странно. Но когда это делаю, могу приготовить настоящий украинский борщ. Я из тех, кто любит есть, но не любит сам процесс приготовления пищи.

Би-би-си: Что является для вас смыслом жизни?

С.Г.: Главный смысл жизни для меня – это семья и дети. У нас с мужем трое детей и шестеро внуков. Детям необходимо передавать накопленный жизненный опыт. Обязательно должно быть продолжение после тебя, а иначе все бессмысленно. Не важно, кем станут дети, какой выберут путь профессиональный, главное передать им опыт и знания, чтобы вырастить в них Человека.